Светлана Крушина - Тьма… и ее объятья
Кристиан вернулся к машине, немного напугав своим появлением Хозе: тот не заметил, откуда и когда он взялся. Между ними произошел короткий, но весьма энергичный разговор. Кристиан велел дожидаться его еще час, максимум полтора; если за это время он не вернется, Хозе следовало возвращаться в город. Перед тем, как отдать это распоряжение, Кристиан поинтересовался, умеет ли Хозе водить машину; тот умел. Хозе это не понравилось.
— Я хочу пойти с вами, — заявил он.
— Даже и не думай.
— Господин Лэнгли, но как же… Я не могу уехать, зная, что вы в опасности.
— Можешь, Хозе, можешь.
— Но вам может понадобиться помощь!
Кристиан заколебался. Помощь, и впрямь, ему могла понадобиться, и еще как, но к кому за ней обратиться? Ни один человек из всех, кого он знал, не мог бы ничего сделать для него.
— Не надо помощи, — сказал он, наконец, решительно.
— Считаете, что я ни на что не способен? — поинтересовался Хозе.
Кристиан посмотрел на него долгим взглядом и медленно ответил:
— Я считаю, что тебе нечего соваться в это дело.
После этого он бесшумно растворился в темноте прежде, чем Хозе успел что-либо возразить.
Глава 2
I wept for him a deep red river
That ran like blood through scarred ravines
To sluice away the guilt that slithered
Like a serpent tongue to Eve
For once as I, in heaven climbed
Too high for truth to truly see
My sunken mind, drunken and blind
Saw the lie: The fool was Me…
Cradle Of Filth "An Enemy Led The Tempest"–
Я выплакал по нему целую реку алых слез.
Она текла, как кровь, по иссеченному шрамами ущелью,
И уносила прочь чувство вины, что подкрадывалось ко мне,
Словно змеиный язык — к Еве.
Однажды, когда я забрался в небеса
Так высоко, что невозможно уже было различить истину,
Мой измученный разум, опьяневший и слепой
Узрел ложь: как я был глуп…
Снегу выпало немного, но все же, благодаря ему, стало несколько светлее. Кристиана, приближавшегося к дому по дороге, было хорошо видно. Охранники заметили его издалека и насторожились. Не дожидаясь, пока он подойдет, они поспешили навстречу.
— Вы, вероятно, заплутали, — предупредительно проговорил один из них, высокий, с налезающей на глаза челкой. Обязанностью охранников, среди всего прочего, было разворачивать восвояси нежеланных гостей, случайно забредших в этот укромный уголок. Что до Кристиана, они его не узнали. Их лица тоже были ему не знакомы.
— Мне нужно поговорить с вашим хозяином, парни, — отозвался Кристиан.
Охранники заметно подобрались.
— Кто вы такой? — изменившимся тоном спросил второй.
Кристиан назвался и добавил:
— Думаю, Лючио ждет меня.
Услышав его имя, охранники переглянулись и насторожились еще сильнее.
— Кристиан Лэнгли? — переспросил парень с челкой. — Пойдемте со мной.
Вопреки ожиданиям Кристиана, охранник повел его в обход дома, намереваясь зайти с заднего входа. Едва ли не на каждом шагу он с некоторой опаской оглядывался на идущего чуть позади Кристиана, будто ожидая, что тот бросится на него.
В доме было темно, но охранник не стал зажигать свет. Он прекрасно ориентировался в темноте, как и Кристиан, как и большинство вампиров. Они прошли по коридору; в конце его были резные двустворчатые двери, которые охранник почтительно распахнул перед гостем. Двери поразительно не сочетались с наружной ветхостью и простотой внутренней обстановки, казались предметом из другого мира. Они вели в просторную гостиную с камином. В камине тихо мерцало низкое пламя, которое одно только и освещало комнату.
В повернутом к огню кресле сидел некто, почти полностью скрытый высокой спинкой, виднелась лишь тонкая бледная рука, лежавшая на подлокотнике. На ней не было ни колец, ни перстней, но они ничего не могли бы добавить к красоте этой руки.
Кристиан кивнул охраннику и приблизился к креслу.
— Кристо! — оживленно заговорил Лючио, не оборачиваясь. — Ну, наконец-то ты! Я заждался. Присаживайся, поговорим!
— Илэр здесь? — спросил Кристиан вместо того, чтобы сесть.
— Где твои манеры? Кажется, ты совершенно одичал в обществе этих варваров-людишек. Полно, Кристо! Я чувствую, твои нервны напряжены, но ты нервничаешь напрасно. Ни тебе, ни мальчику ничто не угрожает в моем доме.
— Откуда мне это знать? У меня даже нет уверенности, что Илэр жив.
— Ты что же, считаешь, что я вовсе дурак? — неожиданно резко вскинулся Лючио. Его убаюкивающий, мягко обволакивающий душу голос вдруг исказился и зазвенел металлом. Он извернулся в кресле и злобно уставился на Кристиана. Прекрасное бледное лицо превратилось в зловещую маску, но продолжалось это одно только мгновение. — У меня не меньше причин, чем у тебя, заботиться о благополучии мальчика.
— Знаешь, твоя забота пугает меня сильнее, чем если бы ты… Впрочем, давай лучше перейдем к делу. Ты переиграл меня, я готов выслушать твои условия.
— Ты с самого начала поставил себя в невыгодное положение, — издевательски засмеялся Лючио. — С самого начала дал понять, как дорог тебе Илэр и как ты готов пожертвовать ради него всем. Так что в произошедшем есть и твоя вина!
— Хватит болтать. К делу! Для начала я хочу убедиться, что Илэр жив и здоров, иначе нам и разговаривать не о чем.
— Ах, какая решительность. Ну хорошо, пойдем.
Одним плавным изящным движением, словно в теле его вовсе не было костей, Лючио поднялся из кресла и направился к двери, но там приостановился и полуобернулся к Кристиану.
— Вот еще что, Кристо. Не хочу, чтобы наш разговор оставался беспредметным. Обговорим в точности, из-за чего затеялась вся эта суета. Я знаю, что твой приятель Френе подкапывался под нас. Под «нами», мой друг, я понимаю не только скромное сообщество, получившее пристанище в этом доме, а вообще всех представителей нашей расы. Френе хотел уничтожить нас, раздавить, смести с лица земли, и тебе это хорошо известно. Он достиг кое-каких результатов. В частности, я знаю наверняка, что он вывел некую формулу, не опробованную, впрочем, на практике. Несомненно, Френе вел записи о своих исследованиях, и мне очень хотелось бы взглянуть на эти записи. Очень хотелось бы. Ты, разумеется, понимаешь, почему эта формула и эти записи меня так интересуют. К сожалению, мои люди нигде не могут отыскать их. Но они существуют, я уверен. Кому-то Френе должен был их передать. Я полагал, что он поставил в известность сына, но, кажется, я ошибся. Или же мальчишка слишком упрям. Или он, или ты.
— Ты не допускаешь мысли, что Адриен просто не успел передать никому свои записи?
